— Вам лучше присесть, Екатерина Дмитриевна. У меня есть новости о вашей матери, — нотариус Андрей Павлович положил перед ней увесистую папку с документами.
Екатерина опустилась на стул, не отводя взгляда от папки. Прошло три месяца с похорон мамы, и она думала, что уже решила все формальности с наследством.
— Что-то не так с документами? — спросила она, нервно поправляя прядь волос.
Андрей Павлович снял очки и потер глаза.
— Видите ли, ваша мать, Ирина Соколова, оставила… скажем так, не совсем обычное завещание. Есть определенные обстоятельства, о которых вы, вероятно, не знали.
Екатерина почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Мама всегда была такой предсказуемой, такой открытой. По крайней мере, так казалось.
— О чем вы говорите? — голос Екатерины дрогнул.
— О долге, — нотариус открыл папку. — Двадцать пять лет назад ваша мать взяла крупный кредит на имя своей сестры, Марины Васильевны Климовой. Изначальная сумма составляла один миллион рублей. С процентами и пенями сумма выросла до четырех с половиной миллионов.
— Миллион? — Екатерина выпрямилась. — Зачем?
— На развитие собственного бизнеса, магазина тканей. К сожалению, дело не пошло, но вместо того, чтобы объявить себя банкротом, ваша мать начала выплачивать долг самостоятельно.
Комната словно поплыла перед глазами Екатерины. Мама и бизнес? Мама и миллионные долги?
— Но… я ничего не знала об этом. Мама работала в школе учителем русского языка. Какой магазин тканей?
— Это было до вашего рождения, — пояснил Андрей Павлович. — Когда бизнес не удался, она вернулась к преподаванию. Но долг остался.
— И теперь он переходит мне? — Екатерина похолодела.
— По закону, да. Вы единственная наследница, — нотариус протянул ей еще один документ. — Есть и другое… В наследство входит однокомнатная квартира в Зеленогорске. Вы знали о ней?
Екатерина растерянно покачала головой. Зеленогорск находился всего в получасе езды от их города, но мама никогда не упоминала о недвижимости там.
Дома Екатерина разложила документы на столе. Квитанции, банковские выписки, копии договоров — все говорило о том, что последние двадцать пять лет мама вела двойную жизнь.
Телефонный звонок вырвал ее из раздумий.
— Да? — устало ответила Екатерина.
— Катя? Это тетя Марина. Ты уже была у нотариуса?
Голос тети звучал напряженно. Екатерина сразу выпрямилась.
— Была. Только что вернулась.
— Значит, ты уже в курсе. Нам нужно поговорить. Лично. Я буду у тебя через час.
Не дожидаясь ответа, Марина отключилась. Екатерина посмотрела на телефон с недоумением. Тетя никогда не была особенно близка с их семьей. После смерти мамы она приехала на похороны, сказала дежурные слова соболезнования и быстро уехала, сославшись на работу.
Ровно через час в дверь позвонили. Тетя Марина, высокая женщина с безупречной укладкой и холодным взглядом, вошла в квартиру, окинув ее оценивающим взглядом.
— Прошу прощения за внезапность, но дело не терпит отлагательств, — она опустилась в кресло, даже не сняв пальто. — Я знаю о долге, Катя. И о квартире в Зеленогорске. Знаю все.
— Так вы были в курсе? — Екатерина почувствовала, как внутри разгорается гнев. — Все эти годы вы знали, что мама в долгах, и молчали?
— Я молчала по просьбе твоей матери, — отрезала Марина. — Но теперь ее нет, а долг остался. Мне жаль, но я больше не могу ждать. Эти деньги нужны мне.
— На что мама потратила такую сумму? Не только же на магазин, который быстро закрылся.
Марина поджала губы.
— Я думала, ты уже догадалась. Загляни в документы внимательнее. Посмотри, кому принадлежит квартира в Зеленогорске.
Екатерина быстро пролистала бумаги. Квартира была оформлена на Ирину Соколову и… Сергея Васильева.
— Кто этот человек? — спросила Екатерина, чувствуя, как сжимается сердце.
— Твой брат, — ответила Марина, наблюдая за реакцией племянницы. — Сводный, конечно. Родился за год до тебя.
Комната словно пошатнулась. У нее есть брат? Это невозможно.
— Вы лжете, — прошептала Екатерина. — Мама бы никогда…
— Твоя мать не была святой, как ты ее представляешь, — жестко сказала Марина. — Сергей родился с особенностями развития. Ирина побоялась, что твой отец не примет его, и решила скрыть ребенка. Отдала его в интернат, а потом, когда он подрос, купила ему квартиру и помогала финансово. Отсюда и долги.
— Но почему кредит на ваше имя?
— Потому что Ирине отказали в банке из-за маленькой зарплаты учителя. А я тогда работала в крупной компании, — Марина поправила воротник пальто. — Я согласилась помочь сестре, думая, что это временно. Но «временно» растянулось на четверть века.
— И что теперь? — спросила Екатерина наконец.
— Теперь ты, как наследница, должна выплатить долг, — Марина достала из сумки папку. — Я подготовила документы для реструктуризации. Ты можешь выплачивать по тридцать тысяч в месяц. Это почти половина твоей зарплаты, верно? Но зато квартиру можно продать. Она стоит около двух миллионов. Это покроет часть долга.
— Вы предлагаете мне продать квартиру брата? — возмутилась Екатерина. — Человека, который не имеет к этому никакого отношения?
— Имеет самое прямое, — холодно ответила Марина. — Из-за него твоя мать и влезла в долги. И пусть тебя не обманывает слово «брат» — вы чужие люди. Ты его никогда не видела.
Екатерина встала, чувствуя, как дрожат руки.
— Я хочу с ним встретиться.
— Зачем? — Марина удивленно подняла брови. — Это ничего не изменит.
— Это мой брат. Я имею право его знать.
Марина пожала плечами:
— Как хочешь. Адрес есть в документах. Но тебе все равно придется решать вопрос с долгом. У меня тоже сложная ситуация, Катя. Я не могу больше ждать.
Когда тетя ушла, Екатерина долго стояла у окна, наблюдая, как апрельский ветер гонит по улице прошлогодние листья. Мысли путались. Мама, такая правильная и честная в ее воспоминаниях, на самом деле жила во лжи. У нее, Екатерины, есть брат, которого она никогда не видела. И долг, который невозможно выплатить.
На следующий день Екатерина взяла отгул и поехала в Зеленогорск. Квартира находилась в типовой пятиэтажке на окраине города. Поднявшись на третий этаж, она долго стояла перед дверью, не решаясь позвонить. Что она скажет ему? «Привет, я твоя сестра, о которой ты, возможно, даже не догадываешься»?
Наконец она нажала на звонок. Дверь открыл мужчина лет тридцати пяти, высокий, худой, с такими же, как у нее, серо-голубыми глазами.
— Вы к кому? — спросил он, слегка заикаясь.
— Вы Сергей Васильев? — Екатерина почувствовала, как пересохло в горле.
— Да, — он настороженно смотрел на нее. — А вы кто?
— Меня зовут Екатерина Соколова. Я… — она сделала глубокий вдох. — Я дочь Ирины Соколовой.
Лицо мужчины изменилось. Он отступил назад, пропуская ее в квартиру.
— Я знал, что вы придете, — сказал он тихо. — Мама всегда говорила, что когда-нибудь мы встретимся.
Квартира была маленькой, но аккуратной. На стенах — фотографии, на многих из них Сергей с мамой. Они улыбались, обнимались. Выглядели счастливыми.
— Вы знали о моем существовании? — спросила Екатерина, разглядывая брата.
— Конечно, — кивнул Сергей. — Мама много рассказывала о вас. Показывала фотографии. Говорила, что вы очень умная и красивая.
— А я о вас не знала, — горько сказала Екатерина. — Ничего не знала. Ни о вас, ни о долге, ни о том, что мама вела двойную жизнь.
Сергей покачал головой:
— Она боялась, что вы не поймете. И что ваш отец…
— Мой отец бросил нас, когда мне было пять, — перебила Екатерина. — Из-за чего мама все это затеяла? Почему не сказала ему правду?
— Она говорила, что ваш отец был против еще одного ребенка, — Сергей сел на диван и жестом пригласил ее присесть рядом. — А потом я родился… не таким, как все. Врачи сказали, что я буду отставать в развитии. Мама испугалась, что он совсем уйдет. И решила отдать меня в специальный интернат. Она навещала меня каждую неделю. А когда я вырос, помогла найти работу и купила эту квартиру.
— На деньги, которые взяла в кредит у моей тети, — добавила Екатерина.
— Да, — Сергей опустил голову. — Я знаю о долге. Мама всегда говорила, что справится. Что выплатит все до копейки.
— Но не выплатила, — Екатерина встала и подошла к окну. — Теперь тетя Марина требует деньги с меня. Четыре с половиной миллиона. Это огромная сумма.
— Я могу продать квартиру, — быстро сказал Сергей. — Это покроет часть долга.
— Нет, — Екатерина покачала головой. — Это ваш дом. Я что-нибудь придумаю.
— Я работаю программистом, — продолжал Сергей. — Не очень высокого уровня, но зарабатываю достаточно. Могу помогать выплачивать долг.
Екатерина внимательно посмотрела на брата. У него тот же разрез глаз, что и у нее, та же линия бровей. Как она могла не догадываться о его существовании?
— Почему она не сказала мне? — спросила Екатерина. — Когда я выросла, когда отец ушел. Почему продолжала скрывать?
— Ей было стыдно, — просто ответил Сергей. — За обман, за то, что отдала меня. Она говорила, что однажды расскажет вам все, но… не успела.
Они долго разговаривали. Сергей показывал фотографии, рассказывал о своей жизни, о работе. Екатерина узнала, что он действительно особенный — у него синдром Аспергера, но при этом он блестяще разбирается в компьютерах и программировании.
Когда она собралась уходить, Сергей протянул ей конверт.
— Здесь все мои сбережения, — сказал он. — Пятьсот тысяч. Это поможет начать выплачивать долг.
— Я не могу взять ваши деньги, — покачала головой Екатерина.
— Можете, — настойчиво сказал Сергей. — Я ваш брат. Мы семья, даже если вы этого не хотите.
Марина встретила Екатерину в том же кресле, словно и не уходила.
— Ну что, была у братца? — спросила она с холодной улыбкой. — Прониклась семейными чувствами?
— Как вы могли, тетя Марина? — Екатерина смотрела на женщину с нескрываемым презрением. — Вы знали все эти годы. Могли сказать мне, но молчали.
— Я дала слово сестре, — Марина пожала плечами. — А теперь давай к делу. Ты подписываешь документы о реструктуризации долга, продаешь квартиру брата и начинаешь выплаты.
— Нет, — твердо сказала Екатерина. — Я не буду продавать квартиру Сергея.
— Тогда продавай свою, — Марина поджала губы. — Мне все равно, откуда ты возьмешь деньги. Но если не начнешь выплаты в течение месяца, я подам в суд.
— Вы родная сестра моей матери, — Екатерина смотрела на тетю с недоумением. — Как вы можете быть такой…
— Жестокой? — усмехнулась Марина. — Я была доброй двадцать пять лет, Катенька. Дала сестре денег, закрывала глаза на просрочки, не требовала вернуть сразу. Но моя доброта закончилась вместе с жизнью Ирины.
— Я найду способ вернуть деньги, — сказала Екатерина. — Но не на ваших условиях.
— Условия диктую я, — отрезала Марина. — У меня на руках все документы. И закон на моей стороне.
Когда тетя ушла, Екатерина долго сидела неподвижно. Потом достала телефон и набрала номер, который дал ей Сергей.
— Алло, — голос брата звучал тихо и неуверенно.
— Это я, Екатерина. Я подумала… может быть, мы могли бы встретиться еще раз? Нам нужно обсудить, что делать с этим долгом. И… я хотела бы больше узнать о вас. О нас.
— Я буду очень рад, — сказал Сергей, и Екатерина услышала, как он улыбается.
Она положила трубку и подошла к окну. Апрельское солнце освещало двор, где играли дети. Жизнь продолжалась, несмотря на открывшиеся тайны и нависший долг. И, может быть, в этой новой жизни было место для брата, которого она только что обрела.
— Почему твоя сестра считает, что мы обязаны оплачивать ее кредиты? — супруга не могла поверить в такую наглость от золовки