— Опять? – спросила Анна, ставя пакет с продуктами на кухонный стол. Голос у нее был тихим, почти беззвучным, но Сергей, кажется, услышал. Он даже не обернулся, продолжая пялиться в экран телевизора, где шли какие-то бессмысленные соревнования.
— Что “опять”? – пробормотал он, не отрывая взгляда от экрана.
— Кредит. Звонили из банка. Просрочка. Ты обещал… Ты всегда обещаешь, – Анна с силой сжала ручки пакета, пока костяшки пальцев не побелели.
Сергей, наконец, повернулся, и в его глазах читалось раздражение, но никак не раскаяние.
— Да ладно тебе, не начинай. Ты как будто не знаешь, что я сейчас без работы…
— Без работы? Ты “нашел себя”, если точнее, – ответила Анна, с едким сарказмом в голосе. – Или снова занят важным делом – поиском идеального стула для просмотра телевизора?
— Это ты начинаешь, – огрызнулся Сергей. – Всегда докопаться. Я подумываю, что у меня просто депрессия. Может, мне к врачу пойти, чтобы тебе было спокойнее?
— К врачу? Точно. И кто оплачивать этот поход? Я, разумеется. Как обычно? – Анна подошла ближе, ее голос стал ниже, опаснее. – Знаешь, Сергей, я сегодня пропустила обед. Работала. Чтобы оплатить твою “депрессию”. Чтобы оплатить наши счета. Чтобы оплатить твое безделье.
Он отвернулся, открыл холодильник и вытащил банку пива.
— Да брось ты, Галина. Просто дай мне спокойно посидеть. Я устал.
— Галина? – Анна вздрогнула, словно ее ударили. Это имя он не называл уже лет десять. Это был его способ унизить, напомнить о той, прежней, покорной Гале, которую он когда-то завоевал. Теперь она – Анна. И она больше не собиралась откликаться на это устаревшее, презрительное обращение. – Ты называешь меня Галей, когда хочешь задеть. Когда хочешь показать, кто здесь хозяин.
— Прекрати драматизировать, – отрезал Сергей, отпивая пиво. – Я просто высказал то, что думаю.
— Что ты думаешь? – Анна усмехнулась, в ее глазах блеснули слезы, но она быстро моргнула, чтобы сдержать их. – Ты думаешь, что я – твоя бесплатная домработница, нянька и кормилица в одном лице? Что я должна молча терпеть твои выходки и поддерживать твой комфорт?
— Ну, ты же умеешь, – Сергей ухмыльнулся, и эта ухмылка стала последней каплей.
— Умею? – Анна резко шагнула к нему, ее кулаки непроизвольно сжались. – Я умела. Я много чего умела, Сергей. Я умела молчать, когда мне было больно. Я умела закрывать глаза на твои недостатки. Я умела жертвовать собой ради тебя и наших детей. Но знаешь что? Я больше не хочу.
Она развернулась и, собрав всю свою волю в кулак, направилась к спальне. В горле стоял ком, но она заставила себя говорить дальше, не оборачиваясь.
— Я больше не твоя Галя. И мне плевать на твою депрессию, на твою работу, на твое пиво и на твой телевизор.
Сергей ничего не ответил. Анна слышала только глухой звук открывающейся банки пива. И этот звук прозвучал для нее как приговор – приговор ее прошлой жизни. Она захлопнула за собой дверь спальни, чувствуя, как внутри что-то надрывается.
***
Утро началось с головной боли и парализующего чувства пустоты. Анна лежала в постели, уставившись в потолок. Мысли роились в голове, как потревоженные пчелы. Сергей, конечно, проспал до полудня, а потом, не извинившись, ушел «на встречу с бывшим коллегой». Анна знала: на встречу он пошел выпивать.
Завтрак она съела молча, на фоне ворчания Кости, который пытался выпросить у нее денег на новую видеоигру.
— Мам, ну пожалуйста! У всех есть, только у меня нет!
— Кость, – устало ответила Анна, – я не могу сейчас давать тебе деньги. У нас и так проблемы с финансами.
— А почему это проблемы? Папа же обещал! Он всегда обещает! – выкрикнул Костя, бросив на нее злобный взгляд.
Анна сжала зубы. В этом и заключалась проблема: Сергей всегда обещал, но никогда ничего не делал. Костя, как и она сама, привык жить в мире пустых обещаний.
— Проблемы есть, Костя, потому что твой отец не считает нужным выполнять свои обещания, – выпалила Анна, и тут же пожалела об этом. Она не хотела втягивать сына в их взрослые разборки.
Костя замолкал, буравил ее взглядом.
— Мама, ты опять с папой ругаетесь?
— Мы просто разговариваем, – ответила Анна, стараясь говорить как можно спокойнее.
Однако «разговоры» не ограничились лишь Костей. Позвонила Ольга, ее дочь, и задала прямой вопрос:
— Мам, что случилось? Я слышала какие-то крики. Все в порядке?
— Все нормально, Оль, – соврала Анна. – Просто небольшое недоразумение.
— Мам, не ври мне. Я тебя знаю. У вас опять из-за денег?
Анна вздохнула. Ольга всегда была проницательной.
— Да, в основном из-за денег. Твой отец… он просто не умеет брать на себя ответственность.
— Мам, ты слишком много терпишь, – Ольга говорила с горечью в голосе. – Ты работаешь как лошадь, а он только и делает, что сидит дома и жалуется на жизнь.
— Я знаю, доченька, – ответила Анна, чувствуя, как слезы подступают к глазам. – Но что я могу сделать? Я же не могу оставить его.
— Можешь, – твердо ответила Ольга. – Ты должна. За себя, за нас, за свое будущее. Ты заслуживаешь лучшего, мам. Ты сильная, умная, красивая женщина. Не позволяй ему ломать твою жизнь.
Слова дочери прозвучали как вызов. Анна задумалась. Ольга права. Она слишком долго жила ради других, забыв о себе. Она превратилась в тень, в бесправную служанку, которая должна была удовлетворять все прихоти своего мужа и детей.
Вечером, когда Сергей вернулся домой в состоянии легкого опьянения, Анна решилась на откровенный разговор.
— Ты знаешь, Сергей, я больше так не могу, – сказала она, глядя ему прямо в глаза. – Я устала от твоих обещаний, от твоего безделья, от твоего пренебрежения ко мне.
Сергей разразился смехом.
— Ах, вот как! Теперь изволили высказать? Да что ты знаешь о тяжелой жизни? Сидишь тут, работаешь в своей душной конторе, и думаешь, что все тебе должны?
— Я работаю, чтобы нас обеспечить! Чтобы ты мог спокойно сидеть дома и искать «себя»! – Анна с трудом сдерживала гнев. – А что ты сделал для меня? Что ты сделал для наших детей?
— Я же поддерживаю тебя морально! – выпалил Сергей, и Анна не смогла сдержать смех.
— Поддерживаешь морально? Ты постоянно критикуешь меня, унижаешь, обвиняешь во всех грехах! Ты не поддерживаешь, ты разрушаешь!
— Ну хватит истерик! – закричал Сергей, его лицо покраснело от злости. – Ты всегда такая! Всегда все драматизируешь!
В этот момент он поднял руку, словно хотел ее ударить. Анна инстинктивно отшатнулась, и в ее глазах вспыхнул страх. Она никогда не боялась физического насилия, но сейчас… сейчас ей показалось, что он способен на все.
— Не смей! – прошептала она, дрожащим голосом.
Сергей опустил руку, но в его глазах все еще горела злость. Он молча повернулся и вышел из комнаты, хлопнув дверью. Анна осталась стоять одна, чувствуя, как внутри что-то ломается. Она уже поняла: это конец.
***
Всю ночь Анна не спала. Она сидела в кресле, обхватив голову руками, и думала. Думала о своей жизни, о своих ошибках, о своем будущем. Она поняла, что больше не может притворяться, что все в порядке. Она больше не может жить в этой клетке, где ей отведена роль жертвы и служанки.
Утром, когда Сергей вошел на кухню, она уже была готова. Она надела свое лучшее платье, собрала небольшую сумку и сказала:
— Я ухожу.
Сергей замер, с недоумением глядя на нее.
— Что? Куда это ты собралась?
— Я ухожу, – повторила Анна, ее голос был твердым и решительным. – Я больше не хочу жить с тобой.
— Это что, из-за вчерашней ссоры? – Сергей попытался улыбнуться, но у него это плохо получалось. – Ну, это же глупости. Мы можем все обсудить.
— Я все обсудила, – ответила Анна. – Я много думала. И я поняла, что хочу жить своей жизнью. Жизнью, в которой я буду собой, а не тенью тебя и наших детей.
— Но куда ты пойдешь? Что ты будешь делать? – Сергей начал паниковать.
— Я найду работу. Я сниму комнату. Я буду жить так, как захочу.
— Ты бросаешь нас? Ты бросаешь меня и детей? – Сергей перешел на крик.
— Я не бросаю детей, – ответила Анна, – я лишь даю им возможность видеть сильную и независимую мать. А тебя… ты сам себя бросил, Сергей. Ты выбрал этот путь.
— Это все из-за нее, да? Из-за твоей подруги! Ты ей рассказывала все свои жалобы, и она натравливала тебя на меня! – прокричал Сергей.
— Это не имеет никакого отношения к моей подруге! – Анна почувствовала, как в ней поднимается гнев. – Это мое решение. И оно окончательно.
Она повернулась и направилась к двери. Сергей попытался ее остановить, схватил за руку.
— Не уходи! Подумай! Ты пожалеешь!
Анна резко вырвала руку и посмотрела ему в глаза.
— Я не пожалею. Я уверена в своем решении.
Она вышла из дома, оставив Сергея стоять в оцепенении. В тот момент, когда она закрыла за собой дверь, она почувствовала облегчение. Как будто с ее плеч свалился огромный груз.
Анна сняла небольшую комнату у Анны Петровны, пожилой художницы, которая жила в тихом районе города. Комната была скромной, но уютной. Анна Петровна оказалась доброй и понимающей женщиной. Она не задавала лишних вопросов и предоставила Анне полную свободу.
Через несколько дней Анна устроилась на работу в небольшую библиотеку. Работа была не престижной и не высокооплачиваемой, но она приносила ей удовлетворение. Анна всегда любила книги.
Она начала понемногу восстанавливаться. Она стала заниматься спортом, читать книги, общаться с друзьями. Она начала чувствовать себя живой.
А потом она купила краски и холст и начала рисовать. Она вспомнила о своей давней мечте — заниматься живописью. Ей никогда не было дела до «цветущих лугов» — ее привлекала геометрия форм, игра света и тени. На холсте рождались мрачные, но завораживающие пейзажи.
Она обнаружила, что рисование помогает ей выразить свои эмоции, избавиться от боли и гнева. Она нашла себя. И она была счастлива.
***
Прошло полгода. Анна окончательно обжилась в своей новой жизни. Она ходила на работу, рисовала, встречалась с друзьями, посещала выставки абстрактной живописи. Она чувствовала себя свободной и счастливой.
Однажды вечером в дверь постучали. На пороге стоял Сергей. Он выглядел осунувшимся и подавленным.
— Анна, – прошептал он, – я хочу поговорить.
Анна молча впустила его в комнату.
— Я… я понял, что был не прав, – начал Сергей. – Я был грубым, эгоистичным, безответственным. Я не ценил тебя, я не думал о твоих чувствах.
— Поздно, – ответила Анна, глядя ему прямо в глаза.
— Я знаю, – вздохнул Сергей. – Но я хочу все исправить. Я хочу, чтобы ты вернулась. Я обещаю, что буду другим.
— Ты уже обещал, Сергей, – ответила Анна. – И я больше тебе не верю.
— Пожалуйста, дай мне шанс, – умолял он. – Ради детей.
— Дети будут в порядке, – ответила Анна. – Они привыкнут к новой жизни. И они будут видеть, что их мать достойна уважения.
— Ты… ты действительно больше меня не любишь? – спросил Сергей, его голос дрогнул.
Анна помолчала.
— Я любила тебя, – ответила она, – но любовь не может существовать без уважения и доверия. Ты разрушил и то, и другое.
— Тогда все кончено? – прошептал Сергей, его глаза наполнились слезами.
— Да, – ответила Анна. – Все кончено.
Она проводила его до двери, и, когда он вышел, почувствовала, как внутри щемит от боли. Но это была приятная боль – боль освобождения. Она избавилась от груза прошлого и была готова к новой жизни.
Через месяц Анна получила письмо от Сергея. Он писал, что начал посещать психолога и пытается разобраться в себе. Он просил прощения за все свои ошибки и надеялся, что когда-нибудь она сможет его простить.
Она не ответила на это письмо.
Затем Ольга рассказала, что Сергей подал на алименты, хотя Костя, по словам дочери, не испытывает нужды.
Вечером, когда Анна вернулась домой, она услышала стук в дверь. Она открыла ее и увидела на пороге… Вадима, художника, с которым она познакомилась на выставке. Он держал в руках коробку, перевязанную лентой.
— Я подумал, тебе будет приятно, – сказал он, смущенно улыбаясь. – Это тебе.
— Что это? – спросила Анна, удивленная.
— Новые краски и холст. Ты говорила, что закончились.
Анна посмотрела на него, и в ее глазах заблестели слезы. Она поняла, что на ее пути появляется кто-то, кто ценит ее, уважает и поддерживает. И это было только начало. Неожиданное письмо от Ильи. Катя подала на алименты. В дверь постучали — и Варя узнала этот голос сразу.
Ты все равно уезжаешь в командировку! А мы пока тут поживем! — золовка с мужем без спроса заняли мою квартиру