Квартира наполнилась запахом резины, когда Сергей с торжественным видом втащил шину в прихожую.
Поставил её у стены и объявил:
— Официально заявляю: ты самая странная женщина на свете.
Я улыбнулась и выглянула из кухни, вытирая руки полотенцем.
— А что такого? — спросила, рассматривая его подарок.
— Обычно жёны закатывают мужьям скандал, когда те превращают квартиру в гараж, — он недоумевающе пожал плечами. — А ты что делаешь? Улыбаешься!
Я подошла к шине, наклонилась и с удовольствием понюхала шину. На лице расплылась блаженная улыбка.
— Я беременная, мне можно, — заявила я. — И вообще, запах новой резины — это лучше любого парфюма. Особенно сейчас.
Сергей расхохотался, подхватил меня и закружил по прихожей.
— Я женат на сумасшедшей! На самой удивительной женщине в мире!
***
Помню тот день, когда сообщила Сергею о беременности. Ожидала разных реакций.
Но только не того восторга, который увидела в его глазах.
— Ты… Мы… Я стану папой? — его голос дрогнул, а в глазах заблестели искорки.
— Похоже на то, — я протянула ему тест с двумя полосками. — Если верить этой штуке.
Сергей взял тест, разглядывал его, словно величайшее сокровище. Потом резко вскочил, схватил куртку и бросился к двери.
— Куда ты? — я опешила от такой реакции.
— У меня пара через пятнадцать минут! — крикнул он уже с лестничной клетки. — Отменю её! Такой день нельзя проводить в аудитории!
Муж мой педант. Ни одной пары на моей памяти еще не отменял.
Вернулся он с огромным букетом лилий и тортом.
— Диетический, — пояснил он, заметив мой взгляд. — Сам выбирал.
— Когда успел? — я рассмеялась.
— В такси гуглил, — он выглядел таким гордым, словно совершил подвиг. — Знаешь, сколько всего нельзя беременным? Целая энциклопедия запретов! Но я со всем справлюсь.
В тот вечер мы сидели на кухне до глубокой ночи.
Сергей планировал нашу жизнь на годы вперёд: детская комната, садик, школа, спортивные секции.
Он говорил-говорил-говорил, перескакивая с одной темы на другую, а я смотрела на него и не могла насмотреться.
— Возьму дополнительные часы в институте, — решительно заявил он. — И летом буду работать. Нам понадобятся деньги.
— Серёжа, — я сжала его ладонь. — Не надрывайся. Справимся.
— Справимся, — кивнул он. — Но я хочу, чтобы у вас было всё самое лучшее.
***
Первые три месяца прошли как в сказке. Сергей брал дополнительные часы в институте, проверял мой рацион, читал книги по воспитанию детей.
Заботился так, что иногда хотелось спрятаться от его гиперопеки.
— Серёж, я не фарфоровая, — смеялась я, когда он пытался запретить мне пылесосить.
— Но тяжести таскать нельзя, — упрямо настаивал он.
— Он не тяжелый. Иди лучше контролируй своих студентов, а мне дай навести порядок.
Он неохотно отступал, но через пять минут снова заглядывал в комнату.
Потом что-то изменилось. Незаметно, постепенно.
Сергей стал реже спрашивать о моём самочувствии. Всё чаще задерживался в институте, приходил молчаливый, уставший.
На мои вопросы отвечал односложно.
«Да», «нет», «не знаю», «может быть».
Словно воздвиг между нами невидимую стену.
— Что-то случилось? — спросила я однажды вечером.
Он отстраненно накручивал вилкой макароны.
— Ничего. Устал.
— Ты каждый день «устал», — я отложила вилку. — Уже месяц как «устал». Может, поговорим?
— О чём? — он наконец поднял глаза. — Всё нормально. Просто работы много.
— У нас скоро будет ребёнок, — напомнила я. — Мы должны быть командой.
— Мы и есть команда, — он попытался улыбнуться, но вышло неубедительно. — Не придумывай проблемы на пустом месте.
Я не стала настаивать. Решила — пройдёт. Стресс на работе, ответственность навалилась.
Мужчины иначе всё переживают. Так я себе говорила, пытаясь заглушить нарастающую тревогу.
Позвонила Кате, моей лучшей подруге. Она всегда говорит то, что думает.
Мы дружим со школы, и она всегда была моим компасом в сложных ситуациях.
— Стандартная мужская паника, — безапелляционно заявила она, выслушав меня. — Осознал ответственность и струхнул. Ничего, справится.
— Думаешь? — я хотела ей верить.
— Уверена! Мужики, они как дети. Играть в папу весело, а как до дела доходит — коленки трясутся.
Её слова успокоили. Ненадолго.
***
К шестому месяцу животик стал заметным. Нужно было купить кроватку, пеленальный столик, комод для детских вещей.
— Серёж, давай в выходные съездим, выберем кроватку, — предложила я в четверг за завтраком.
— В выходные не могу, — он даже не поднял глаз от конспекта, который просматривал. — Конференция на факультете.
— А когда сможешь? Время идёт, нужно подготовиться.
— Давай я сам закажу, — он потёр переносицу. — Зачем тебе таскаться по магазинам? Я всё сделаю.
— Хорошо, — согласилась я. — Когда?
— На днях.
Но растянулось его обещание на две недели. Я напоминала, он обещал, и ничего не происходило. Наконец, не выдержав, я снова позвонила Кате.
— Вечно всё откладывает на потом. Давай сами съездим, выберем? А он пусть оплачивает.
— Неловко как-то…
— Чего неловкого? Ты его жена, не служанка. Имеешь право на инициативу.
В субботу мы с Катей отправились в мебельный центр.
Три часа блуждали по салонам и выбрали идеальную кроватку — белую, с резными спинками и выдвижным ящиком для белья.
— Я нашла кроватку, — сообщила я мужу вечером. — Можешь заказать?
Он оторвался от ноутбука и рассеянно кивнул.
— Да, конечно. Скинь ссылку.
— Так я уже выбрала в магазине. Осталось только оплатить и заказать доставку.
— Ты ездила в магазин? — он нахмурился. — Зачем? Я же сказал, что сам всё сделаю.
— Ты обещал две недели назад, — я пожала плечами. — Мне казалось, ты забыл.
— Не забыл, — он закрыл ноутбук. — Я уже заказал. Жду доставку на следующей неделе.
Я опешила:
— Заказал? Когда?
— Три дня назад. Хотел сделать сюрприз.
Что-то в его голосе, в его взгляде заставило меня усомниться.
Он говорил слишком ровно, слишком уверенно. И смотрел не мне в глаза, а чуть в сторону.
— Так ты уже заказал, — медленно повторила я. — И какую модель выбрал?
Он замялся на секунду:
— Белую. С бортиками. Очень удобную.
— И сколько стоит?
— Двадцать две тысячи, — быстро ответил он. — Плюс доставка.
Я кивнула и ушла. Он солгал. Зачем?
***
Муж был в ванной. Я готовила завтрак. В его телефоне что-то пикнуло. Я мельком глянула на экран.
«Привет, папочка. Скучаю по тебе. Может, встретимся вечером?»
Мир вокруг застыл. Казалось, что я на секунду оглохла. Сообщение от какой-то «Алины К.».
Я стояла не шевелясь, когда Сергей вышел из ванной, вытирая волосы полотенцем.
— Что-то случилось? — спросил он, заметив моё состояние.
Молча протянула ему телефон. Он взглянул на экран и побледнел.
— Это не на столько серьезно, как ты думаешь, — его голос стал сухим, деревянным.
— А что я думаю? Расскажи мне, что я думаю, Серёжа.
— Это студентка. Глупая шутка. У нас ничего нет.
— Конечно, — я кивнула. — Студентки всегда пишут преподавателям такие сообщения. Обычное дело.
— Саша, послушай…
— Нет, это ты послушай, — я повысила голос. — Ты месяцами избегаешь меня. Не разговариваешь, не помогаешь, всё делаешь через силу. А теперь выясняется, что у тебя роман со студенткой!
— Это не роман!
— А что это? Профессиональные отношения? — я сорвалась на крик. — Кого ты обманываешь? Меня или себя?
Он стоял, опустив голову.
— Я не хотел. Так получилось. Она просто…
— Уходи, — тихо сказала я.
— Что?
— Уходи. Собирай вещи и уходи.
— Как же так… Ты не справишься без меня!
— Лучше одна, чем с тобой!
— Это просто глупость! — он схватил меня за плечи. — Подумай о ребёнке!
— Я и думаю о ребёнке, — я отстранилась. — Поэтому и говорю: уходи.
Не помню, как собирала его вещи. Не помню, что ещё говорил Сергей, пытаясь оправдаться.
Помню только звонок в дверь и двух грузчиков.
— Кроватка детская, — сказал один, сверяясь с бумагами. — Тимофеевым.
Я истерически рассмеялась. Сергей стоял в прихожей с сумкой, а грузчики вносили кроватку.
— Всё-таки заказал, — я покачала головой. — Жаль, что поздно.
***
Я сидела на диване, глядя в одну точку, и не понимала, что делать дальше.
Позвонила Кате. Она примчалась через полчаса. Запыхалась, с пакетом продуктов.
— Рассказывай!
Я и рассказала. Всё, от начала до конца. Она слушала, не перебивала.
— Как он мог так поступить? — спросила я, закончив. — У нас же была счастливая семья. Что его не устраивало?
— Потому что он трус, — сказала Катя.
Она стала моей опорой, моим щитом. Приходила каждый день, помогала с уборкой, готовила.
Вместе мы собрали кроватку, обустроили детский уголок, купили всё необходимое.
Сергей звонил. Каждый день. Я не брала трубку.
Потом он начал писать сообщения — извинялся, объяснял, что ничего не было, что это недоразумение. Я не отвечала.
— Он просто испугался, — сказала как-то Катя, когда мы пили чай на кухне. — Многие мужчины боятся ответственности. Это не оправдание.
***
За месяц до важного события в дверь позвонили. На пороге стоял Сергей.
Чисто выбритый и с букетом лилий.
— Можно войти? — спросил он тихо.
Я пропустила его в квартиру. Он прошёл на кухню, положил цветы на стол.
— Как ты?
— Нормально, — я скрестила руки на груди. — Зачем пришёл?
— Поговорить. Извиниться. Попросить шанс.
— Шанс? — я усмехнулась. — Ты его уже получил и прозевал.
— Саша, — он сделал шаг ко мне. — Ничего не было, клянусь. Эта девочка… она просто влюбилась. Я поддался глупой лести, стал отвечать на сообщения. Но ничего больше, честное слово.
— И поэтому ты месяцами избегал меня? — я покачала головой. — Не верю.
— Я запутался, — он сжал кулаки. — Думал, что не готов к отцовству, что это всё ошибка. Струсил, признаю. А потом… потом всё выплыло наружу. В институте узнали о наших с ней переписках. Это неприемлемо для преподавателя. Меня поставили перед выбором: уволиться самому или по статье.
— И ты уволился, — я кивнула. — Поздравляю. Но при чём тут я?
— Я понял, что потерял всё, — его голос дрогнул. — Работу, репутацию. И самое главное — тебя. Ради чего? Саша, я был наказан. Жестоко наказан за свою глупость.
Он опустился на стул, обхватив голову руками.
— Дай мне шанс доказать, что могу быть хорошим мужем и отцом. Что я осознал свои ошибки.
Я смотрела на него, и внутри боролись два чувства: желание простить и страх снова довериться
Мы были некогда счастливы.
— Мне нужно подумать, — сказала я наконец. — Это не решается за пять минут.
— Конечно, — он кивнул. — Я понимаю. Могу я… могу я иногда приходить? Помогать тебе?
— Хорошо, — решила я. — Можешь приходить. Но учти: я ничего не обещаю.
Он просиял как ребёнок на Новый год. Когда он ушёл, я позвонила Кате.
— Серёга приходил, — сообщила ей. — Просил прощения, второй шанс и всё такое.
— И ты, конечно, растаяла, — в её голосе слышалось неодобрение. — Эх, Сашка…
— Я не растаяла, — возразила я. — Просто разрешила приходить. Помогать.
— Наивная ты душа, — вздохнула Катя. — Он тебя снова обведёт вокруг пальца. Мужики не меняются.
— Может быть, — я задумчиво посмотрела в окно. — А может, и меняются. Посмотрим.
Ответов не было. Только вопросы, сомнения и осторожная надежда, что всё ещё может наладиться. Или не может? Время покажет.
Ты не хозяйка, а временная гостья, — сказала золовка, пока свекровь молча кивала