— Ты сначала скажи, где деньги? — Анна поставила тарелку с пельменями перед мужем с такой силой, что несколько капель бульона выплеснулось на скатерть.
— Какие деньги? — Сергей демонстративно уткнулся в тарелку. — А, те? Так в дело вложил, сама знаешь.
— В какое дело, Серёж? — она присела напротив, сложив руки на груди. — Может, ты хоть сейчас объяснишь, куда делись деньги на Сонину школу?
Сергей поморщился и отложил вилку:
— Слушай, ну сколько можно? Будут деньги, отдам. С процентами даже! Ты что, не веришь мне? Пятнадцать лет вместе, а ты как чужая…
Анна посмотрела на часы — дети вернутся через час. Нужно успеть закончить этот разговор до их прихода.
— Значит, так. Это последний раз, Серёж. Я работаю на двух работах, чтобы твои долги закрывать. Соня в первый класс идёт, ей форма нужна, Данька в музыкалку просится… А ты? Ты опять всё спустил на свои «проекты»!
Сергей вскочил, опрокинув стул:
— Да что ты понимаешь! Это большое дело! Мне Колька всё объяснил — вкладываешь сто тысяч, а через месяц получаешь триста! Просто надо подождать!
Анна устало посмотрела на мужа. Сколько таких «больших дел» было за пятнадцать лет брака? Автомастерская, которая прогорела через полгода. Торговля на рынке, закончившаяся огромными долгами. Какие-то акции, какие-то фонды… Каждый раз одно и то же: радужные перспективы, а потом — кредиты, долги, унижения.
— И когда вернёшь? — она старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело.
— Ну… через пару недель должны отдать. Ты только не пили меня, ладно? — Сергей подошёл, попытался обнять её за плечи, но она отстранилась.
— Две недели. И я хочу видеть деньги, Сергей. Все до копейки.
Он улыбнулся с облегчением:
— Конечно, Анют! Ты же знаешь, я для вас стараюсь. Для семьи. Чтобы Данька и Сонька жили как люди, а не как мы в девяностые…
Анна молча отвернулась к окну. Эту песню она слышала уже сотни раз.
Две недели превратились в месяц. Сергей приходил поздно, избегал разговоров о деньгах, а когда Анна всё-таки загнала его в угол, неохотно признался:
— Там небольшая заминка вышла… Но ты не переживай! Просто нужно ещё немного вложить, и тогда…
— Хватит, — она даже не повысила голос, но Сергей замолчал на полуслове. — Просто скажи правду. Деньги пропали, да? Все сто тысяч?
Он долго молчал, потом развёл руками:
— Не совсем пропали… Там такое дело… В общем, нужно ещё немного добавить, чтобы…
Анна покачала головой:
— Знаешь, у меня больше нет сил. Я подаю на развод.
— Что?! — Сергей побагровел. — С ума сошла? Из-за каких-то денег семью разрушить хочешь?!
— Не из-за каких-то денег, — тихо ответила она. — Из-за всех денег, которые ты спустил за пятнадцать лет. Из-за всех обещаний, которые не сдержал. Из-за того, что я больше не могу…
— Да что ты можешь? — перебил он, в глазах загорелась злость. — Бухгалтерша! Всю жизнь за копейки работаешь! А я хочу для семьи как лучше, рискую, делаю…
— Делаешь что? — голос Анны дрожал. — Долги? Проблемы? Дети уже боятся тебя спрашивать, когда ты им на секцию заплатишь. Я устала, Серёж. По-настоящему устала.
Он посмотрел на неё с недоверием:
— Ты это серьёзно? После пятнадцати лет всё перечеркнуть?
— Завтра я заберу детей и уеду к родителям. Нам нужно время подумать.
— Пожалеешь, — процедил он сквозь зубы. — Без меня пропадёшь.
Мать встретила её с плохо скрываемым осуждением. Пока дети разбирали вещи в маленькой комнате, где когда-то жила Анна, на тесной кухне состоялся тяжёлый разговор.
— Что ж ты семью-то разбиваешь? — мать протирала стаканы, избегая смотреть дочери в глаза. — Все живут как-то, и ты бы жила. В наше время о разводах даже не думали.
— Мама, ты же знаешь, как мы жили последние годы, — Анна устало потёрла виски. — Серёжа снова все деньги спустил, я в долгах как в шелках…
— И что? Думаешь, другой мужик лучше будет? — мать фыркнула. — Все они одинаковые. Твой хоть не пьёт, не бьёт…
— Мы чуть квартиру не потеряли из-за его «бизнеса»! — Анна повысила голос, но тут же опомнилась. — Прости, я просто измотана. Мне нужно где-то пожить, пока всё не утрясётся.
Мать вздохнула, смягчившись:
— Живите, конечно. Отец с вахты вернётся, может, поговорит с зятем… Образумится, глядишь.
Анна промолчала. Она знала, что назад дороги нет.
Первый звонок от Сергея раздался через три дня.
— Аня, ну что за детский сад? — голос звучал заискивающе. — Давай поговорим как взрослые люди. Дети не должны расти без отца.
— А с отцом, который вгоняет семью в долги, должны? — она старалась говорить тихо, чтобы дети не услышали.
— Я всё осознал, правда. Даю слово — никаких больше авантюр. Устроюсь на нормальную работу…
Анна вздохнула:
— Сергей, мы это уже проходили. Сколько раз ты обещал? Пять? Десять? И каждый раз всё повторялось.
— Это другое! Я уже договорился с Андреичем, он берёт меня в автосервис мастером. Стабильная работа, хорошие деньги…
— Я подала на развод, — оборвала его Анна. — Это решённый вопрос.
Пауза. Потом голос Сергея изменился, стал жёстким:
— Значит, так? Ну хорошо. Только учти — детей я тебе не отдам. Будем через суд решать. И алименты ты мне платить будешь до их совершеннолетия.
— Что?! — она чуть не выронила телефон. — Серёжа, ты с ума сошёл? Какие алименты тебе?
— А такие! Я отец, имею право! Докажу, что ты плохая мать — на двух работах, дома не бываешь. А я им посвящу всё время…
На этом она оборвала разговор.
Суд состоялся через три месяца. Всё это время Анна жила как в тумане: работа, дети, бесконечные консультации с юристом. Сергей звонил то с угрозами, то с мольбами. Обещал отказаться от детей, если она вернётся, потом угрожал лишить её всего имущества.
День суда выдался пасмурным и холодным. Анна нервно теребила ручку сумки, глядя, как Сергей о чём-то оживлённо беседует со своим адвокатом.
— Не волнуйтесь, — шепнул её юрист, пожилой мужчина с усталыми глазами. — У нас сильная позиция. Все справки о доходах собраны, характеристики с места работы отличные. А вот у вашего супруга…
Он не договорил, но Анна поняла. У Сергея не было ни стабильной работы, ни доходов, которые можно подтвердить. Только долги.
Суд длился почти два часа. Сергей говорил долго и эмоционально — о своей любви к детям, о коварстве жены, которая лишает их отца, о своих планах обеспечить им достойное будущее. Анна молчала, только отвечала на вопросы судьи — чётко, спокойно, по существу.
Судья — женщина средних лет с внимательным взглядом — выслушала обе стороны и удалилась для принятия решения.
— Всё будет хорошо, — шепнул адвокат, видя, как побледнела Анна.
Решение суда оказалось в её пользу: дети остаются с матерью, отец обязан выплачивать алименты. Имущество разделили поровну, но с учётом интересов детей — квартира осталась Анне.
Когда они выходили из зала, Сергей догнал их у дверей:
— Ты ещё пожалеешь, — прошипел он, глядя Анне в глаза. — Я тебе это не прощу.
Она молча отвернулась и пошла к выходу.
Прошло полгода. Сергей платил алименты нерегулярно, каждый раз придумывая новые отговорки. Виделся с детьми редко, а когда встречался, настраивал их против матери.
— Мам, а почему мы с папой не живём? — спросила как-то София, вернувшись от отца.
Анна присела рядом с дочерью:
— Мы с папой очень разные, солнышко. Иногда взрослые понимают, что им лучше жить отдельно.
— А папа сказал, что ты его выгнала, — девочка смотрела серьёзно, не по-детски. — И что ты забрала все его деньги.
Анна вздохнула:
— Папа расстроен, поэтому так говорит. Но ты должна знать — я никогда не запрещаю тебе с ним видеться. Он твой папа, и всегда им останется.
В глубине души она надеялась, что Сергей образумится, станет настоящим отцом. Но с каждым месяцем эта надежда таяла.
Даниил, которому исполнилось двенадцать, воспринял развод тяжелее, чем шестилетняя София. Он замкнулся, стал хуже учиться. Анна не знала, как достучаться до сына.
— Дань, может, поговорим? — спросила она, заглянув в комнату, где он уныло листал учебник.
— О чём? — буркнул подросток, не поднимая глаз.
— О том, что тебя тревожит, — она присела на край кровати. — Я же вижу — что-то не так.
Даниил долго молчал, потом выпалил:
— Почему с нами всё так? Другие нормально живут, а мы… Сначала папа всё время говорил, что у нас будут деньги, а теперь его вообще нет.
Анна сдержала вздох:
— Иногда жизнь складывается не так, как мы хотим. Но это не значит, что всё плохо. У нас есть дом, есть друг у друга…
— У нас ничего нет! — вдруг закричал мальчик. — У Мишки отец машину купил, у Сашки — новый компьютер! А у меня даже нормальной куртки нет!
У Анны защемило сердце. Действительно, после развода денег стало ещё меньше, приходилось экономить на всём.
— Дань, я знаю, что сейчас трудно. Но это не навсегда, обещаю. Мы справимся.
Он отвернулся к стене:
— Папа говорит, что если бы я жил с ним, у меня было бы всё.
Анна промолчала. Что она могла ответить? Что отец врёт? Что за пятнадцать лет брака он так и не научился отвечать за свои слова?
Перелом наступил через год после развода. Анна оплатила последний кредит, который они брали с Сергеем. Это был странный момент — чувство облегчения и одновременно какой-то финальной точки. Теперь они с бывшим мужем не связаны даже общими долгами.
Жизнь постепенно налаживалась. Дети привыкли к новому распорядку, Даниил даже стал лучше учиться. София пошла в музыкальную школу — Анна всё-таки нашла деньги на занятия.
В тот день она возвращалась с работы поздно. Автобус сломался на полпути, пришлось идти пешком под моросящим дождём. Сумка оттягивала плечо, ноги гудели после долгого дня. Впереди маячила одинокая фигура мужчины с зонтом.
— Девушка, вас подвезти? — он обернулся, и Анна увидела доброе лицо с уставшими глазами.
— Спасибо, я недалеко живу, — она ускорила шаг.
— Правда, места много, — он кивнул на стоявшую у обочины машину. — А дождь усиливается.
Она колебалась. В другой день отказалась бы без раздумий, но сегодня усталость взяла своё:
— Если вам по пути…
— Конечно! Я Максим, кстати, — он протянул руку.
— Анна, — она пожала протянутую ладонь и удивилась, насколько тёплым оказалось это прикосновение.
С Максимом всё было иначе. Неторопливо, основательно, надёжно. Он работал инженером на заводе — не богач, но и без авантюрных замашек. Когда Анна рассказала ему о своём неудачном браке, он не стал осуждать ни её, ни Сергея. Просто сказал:
— Ты очень сильная. Я бы так не смог.
Она засмеялась:
— Куда деваться? Дети же.
— Вот именно, — кивнул он серьёзно. — Не каждая женщина выдержит. И не каждый мужчина поймёт, как это важно — отвечать за свою семью.
Потом была первая встреча Максима с детьми — неловкая, напряжённая. София быстро оттаяла, а вот Даниил держался настороженно. Но Максим не торопил события, давал мальчику время привыкнуть.
Когда Сергей узнал о новых отношениях бывшей жены, позвонил пьяный, среди ночи:
— Уже нашла замену?! — кричал он в трубку. — Детям отчима привела? Я этого так не оставлю!
Но угрозы остались угрозами. Всё чаще он пропускал встречи с детьми, а потом и вовсе перестал звонить. Алименты приходили всё реже, а потом пришло письмо — Сергей уехал на заработки в другой город.
Анна и Максим поженились через два года после её развода. Тихо, без шума, просто расписались в ЗАГСе и отметили с родителями и детьми.
— Вы заслуживаете счастья, — шепнула мать, обнимая дочь. — Я была неправа тогда… Прости.
Отец молча пожал руку новому зятю и похлопал его по плечу.
Жизнь наладилась. Максим стал тем, кого не хватало их маленькой семье — надёжным, спокойным, заботливым. Он помогал Даниилу с уроками, возил Софию на конкурсы, устроил им отпуск на море — первый настоящий отдых за много лет.
Анна часто ловила себя на мысли — неужели это происходит с ней? Неужели после стольких лет страха и неопределённости пришло обычное человеческое счастье?
От Сергея изредка приходили открытки детям — на день рождения или Новый год. Никаких подарков, никаких звонков. Письма становились всё реже, а потом прекратились совсем.
Даниил окончил школу, поступил в техникум. София выросла в красивую девушку, увлеклась музыкой всерьёз. Максим стал им настоящим отцом — не по крови, но по сути.
Сергей объявился, когда Даниилу исполнилось двадцать. Позвонил неожиданно, словно и не было десяти лет молчания:
— Анют, это я. Как вы там?
Она не сразу нашлась, что ответить:
— Нормально, Серёж. А ты как?
— Да всё отлично! У меня тут бизнес пошёл, представляешь? Реально прибыльное дело! Хотел сына повидать, посоветоваться… Может, в дело возьму.
Анна помедлила:
— Данила уже взрослый, сам решает. Я передам, что ты звонил.
Она рассказала сыну о звонке отца, не советуя ничего, просто информируя. Даниил долго молчал, потом покачал головой:
— Нет, не хочу. Столько лет ни слуху ни духу, а теперь вдруг «в дело возьму»? Он не отец мне. Отец — это Максим.
Анна обняла сына, чувствуя, как к горлу подступают слёзы. В этот момент она поняла, что круг замкнулся. Прошлое действительно осталось в прошлом.
Годы шли. Дети выросли, создали свои семьи. У Софии родился сын, которого назвали в честь Максима. Даниил женился, переехал в другой город, но часто звонил и приезжал в гости.
Анна, разменявшая седьмой десяток, иногда вспоминала свою прежнюю жизнь — как страшный сон, который давно растаял. Максим, поседевший, но такой же надёжный, всегда был рядом.
Однажды, перебирая старые фотографии, она наткнулась на свадебный снимок с Сергеем. Молодые, счастливые лица…
— О чём задумалась? — Максим присел рядом, обнял за плечи.
— О том, как странно складывается жизнь, — она показала фотографию. — Тогда мне казалось, что всё будет иначе.
Он посмотрел на снимок, потом на неё:
— Жалеешь?
Анна покачала головой:
— Нет. Просто думаю — если бы не тот страшный развод, мы бы не встретились. Если бы не все те испытания, я бы не стала той, кто я есть сейчас.
— Ты всегда была сильной, — он поцеловал её в висок. — Просто не всегда это понимала.
Она улыбнулась, глядя на мужа с нежностью. В сорок два года, измученная, с двумя детьми и ворохом проблем, она думала, что жизнь кончена. А оказалось — только начиналась.
Настоящая свобода пришла не в тот день, когда она ушла от Сергея. И даже не в день развода. Она пришла позже, когда Анна поняла — прошлое не имеет над ней власти. Что в любом возрасте можно начать сначала. Что самое важное — это не бояться перемен. Даже если тебе уже за сорок.
— Хватит доить нашу семью тётушка! — крикнула на сестру свекрови