Анна медленно перебирала вещи в шкафу, сортируя их по цвету. Такая скрупулезность не была для нее нормой, но сейчас это занятие помогало успокоиться. Из кухни доносился звон посуды — Людмила Васильевна мыла тарелки с таким остервенением, словно каждая была в чем-то виновата.
— Анечка, когда закончишь копаться в шкафу, не забудь про полы в коридоре! — голос свекрови звучал мягко, но Анна уже научилась распознавать это наигранное дружелюбие.
— Конечно, Людмила Васильевна, — отозвалась Анна.
Поясница сильно ныла.
— И окно на кухне протри. Сколько можно ходить мимо грязных стекол?
Анна прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Шестой месяц беременности давался ей нелегко. Тошнота первого триместра сменилась постоянной болью в спине и отеками. Но для свекрови это не было оправданием.
Четыре месяца назад предложение Павла переехать к его матери казалось разумным. Анна работала удаленно, а зарплата мужа уходила на съем квартиры. У Людмилы Васильевны был большой дом в пригороде, доставшийся от мужа.
— Так мы быстрее накопим на свое жилье, — убеждал Павел. — Мама живет одна, ей скучно. Будет только рада помочь нам с малышом.
Анна согласилась, хотя внутренний голос твердил, что это плохая идея. Но когда она увидела искреннее воодушевление Павла, все сомнения отступили. Этот переезд должен был стать временной мерой — всего на год или два.
Первую неделю Анна наслаждалась теплым приемом. Свекровь приготовила праздничный ужин, показала дом, рассказала о местных магазинах.
— Видишь, я же говорил, — радовался Павел, видя, как хорошо ладят мама и жена.
Но идиллия продлилась недолго. Уже на второй неделе Людмила Васильевна начала указывать, как Анне следует складывать белье, какие продукты покупать и какие блюда готовить.
— Я всегда ставлю сковородки вот так, — ворчала свекровь, переставляя посуду, только что разложенную Анной. — И полотенца складываются втрое, а не вчетверо. Павлик привык к порядку.
Анна старалась учиться, приспосабливаться. Но с каждым днем требований становилось больше, а ее статус в доме — все ниже. Людмила Васильевна теперь не спрашивала, а приказывала. Не предлагала, а требовала.
Когда Анна заикнулась об этом Павлу, тот лишь отмахнулся:
— Ты преувеличиваешь. Мама просто привыкла жить по-своему. Это ее дом, Ань.
Анна смолчала, но внутри росло разочарование. Она понимала, что муж не хочет выбирать между мамой и женой. Но его нежелание замечать конфликт делало ситуацию только хуже.
Теперь каждое утро начиналось с замечаний Людмилы Васильевны:
— Ты слишком долго спишь, Анна. В твоем положении надо быть активнее. Я, когда Павлика ждала, по пять километров каждый день гуляла!
— Почему обед еще не готов? Павлик скоро придет, а ты все сидишь за компьютером.
— Настоящая жена должна вставать раньше всех и ложиться последней!
Анна пыталась объяснить, что удаленная работа — это не развлечение, а полноценный труд. Но свекровь только фыркала в ответ.
— Сидишь дома целыми днями, работаешь, когда вздумается… В мое время такого не было!
Павел приходил с работы и устало опускался в кресло. Он не видел, как его мать нагружает Анну работой. Не слышал колких замечаний, звучащих целый день. Для него дом был островком отдыха после трудовых будней.
Утром Анна с трудом поднялась с постели и медленно побрела в ванную. Павел уже ушел на работу, а свекровь, увидев ее бледное лицо, только поджала губы.
— Беременность — не болезнь, — отрезала Людмила Васильевна. — На восьмом месяце я еще стенку на даче штукатурила.
— Я на шестом, — тихо поправила Анна.
— Тем более! — свекровь протянула ей ведро и тряпку. — Полы в коридоре сами себя не помоют.
Анна взяла тяжелое ведро. Она понимала, что дальше так продолжаться не может. Но куда ей идти? Денег на аренду не хватало, родители жили в другом городе. И она ждала ребенка.
В коридоре скрипнула входная дверь — вернулся Павел, забывший рабочий планшет. Увидев жену с ведром, он замер.
— Аня, что ты делаешь?
Людмила Васильевна выглянула из кухни:
— Ничего особенного, Павлик. Просто поддерживаем порядок.
Анна подняла глаза на мужа. То, что произошло дальше, изменило всю ее жизнь.
— Мама, почему Аня моет полы? — голос Павла звучал непривычно твердо.
— А кто еще их будет мыть? — Людмила Васильевна всплеснула руками. — Я полы мыла вчера, сейчас очередь Анны. Она ведь целыми днями дома сидит, могла бы и помогать.
Людмила Васильевна презрительно фыркнула.
— Ты забываешь, Павлик, что твоя жена в положении, — продолжила свекровь. — Ей полезно двигаться. Я вот в свое время…
— Мам, хватит, — прервал ее Павел. — Аня, оставь ведро. Я сам помою, когда вернусь с работы.
Анна с облегчением выдохнула. Может, все наконец наладится? Но радость оказалась преждевременной. После этого случая Павел взял с Анны обещание «не перетруждаться», а сам… просто перестал замечать происходящее.
С каждым днем Павел все больше напоминал свою мать. Его голос, обычно мягкий и заботливый, приобрел командные нотки.
— Аня, почему посуда не вымыта? — спрашивал муж, хотя еще недавно мог сам закатать рукава и вымыть тарелки после ужина.
— Разве ты не понимаешь, что я устаю на работе? — как-то сказал Павел, когда Анна попросила его помочь с уборкой. — Женщина должна заботиться о доме, даже если ей трудно.
Эти слова звучали так знакомо. Точно такую же фразу Людмила Васильевна произносила вчера за ужином.
Анна пыталась поговорить с мужем, объяснить, что работа на дому — это тоже труд. Что беременность отнимает силы. Что она нуждается в его поддержке, а не в осуждении.
— Павел, мне нужна твоя помощь, — начала Анна однажды вечером. — Я не могу в одиночку справляться с домом и работой.
— Опять жалобы? — муж даже не оторвался от телефона. — Мне казалось, мы уже обсудили это. Моя мама всю жизнь работала и все успевала. Может, ты просто разучилась организовывать свое время?
Разговор оборвался, не успев начаться. Анна поняла, что Павел не хочет ее слышать. Или, что еще хуже, уже не может.
В один из дней Анна проснулась с тяжелой головой. Тело ломило, в горле пересыхало, а лоб горел. Градусник показал заоблачные цифры. Впервые за долгое время Анна позволила себе остаться в постели.
Около полудня дверь в спальню распахнулась. На пороге стояла Людмила Васильевна.
— Ты еще лежишь? — свекровь скрестила руки на груди. — А кто будет ужин готовить? Павлик придет голодный с работы!
— Людмила Васильевна, мне плохо, — голос Анны звучал хрипло. — Я едва могу встать.
— Все женщины так себя ведут, лишь бы отлынивать от работы, — фыркнула свекровь. — Думаешь, я не болела никогда? Но у меня был муж, о котором нужно было заботиться!
Анна закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы. Становилось только хуже. Но Людмила Васильевна не унималась:
— Вставай давай! Беременность — это не болезнь. Посмотри на себя — молодая, а только и знаешь, что валяться!
Свекровь хлопнула дверью и ушла. Анна лежала, глядя в потолок. Неужели ей придется подняться и идти на кухню в таком состоянии?
Когда вечером пришел Павел, Анна все еще была в постели. Мужа это явно не обрадовало.
— Ты даже ужин не приготовила? — с порога спросил он. — Мама сказала, что ты весь день проспала.
— Павел, я плохо себя чувствую, — Анна с трудом подняла голову. — Голова раскалывается, я даже встать не могу.
— Да ладно, Ань, все не так страшно. Каждый день люди работают в любом состоянии, и ничего!
Эта фраза. Точь-в-точь как у свекрови. Будто Павел стал ее эхом.
— Я действительно болею, — прошептала Анна.
— Ну и что, что ты болеешь? Еду все равно кто-то должен готовить! — раздраженно бросил Павел, повторяя слова матери, сказанные ею перед его приходом. — Ты обязана заботиться о нас!
В этот момент она поняла: в этом доме ее не считают человеком, только прислугой. И даже муж, который еще недавно защищал ее, теперь смотрит сквозь призму материнских убеждений.
— Знаешь что, Павел? — Анна медленно поднялась с кровати. — Я больше не могу так жить.
Комната слегка покачивалась перед глазами. Голова кружилась, но решимость придавала сил. Анна смотрела на мужа. Ждала хоть чего-то. Сочувствия. Понимания. Поддержки. Но Павел просто стоял. А на лице застыло недовольство.
— Ты о чем сейчас? — в голосе мужа звучало раздражение. — Ужин сам себя не приготовит.
Анна молча отвернулась. Эти слова стали последней каплей. Шатаясь, она направилась к шкафу и достала чемодан.
Павел нахмурился, глядя, как Анна складывает одежду.
— Что ты делаешь?
Анна не отвлеклась. Только коротко ответила:
— Ухожу.
В дверях появилась Людмила Васильевна. Свекровь несколько секунд наблюдала за происходящим. А потом всплеснула руками.
— Это что еще за представление? Невестка вздумала капризничать? Кухня грязная, ужина нет, а она вещи собирает!
Анна не отвечала. Каждое движение давалось с трудом, но отступать было некуда. Павел стоял рядом, не зная, что предпринять.
— Аня, ты перегибаешь палку, — наконец произнес муж. — Давай поговорим спокойно.
— Нам больше не о чем говорить, — Анна закрыла чемодан и достала телефон. — Я вызываю такси.
— Ты не можешь просто так уйти! — Павел схватил ее за руку. — У нас будет ребенок!
— Именно поэтому я и ухожу, — Анна высвободила руку. — Не хочу, чтобы наш ребенок вырос в доме, где мать считают прислугой.
Людмила Васильевна ахнула от возмущения.
— Я ей крышу, а она… Неблагодарная! Павлик, скажи ей!
Но Павел молчал. Анна видела в его глазах растерянность, но ни тени раскаяния. Он до сих пор не понимал, что произошло и почему жена решила уйти.
Такси приехало через пятнадцать минут. Анна собрала документы, деньги, ноутбук — все необходимое. Свекровь продолжала возмущаться, называя невестку эгоисткой. Павел пытался удержать Анну, но больше апеллировал к чувству долга, чем к любви.
— Ты не можешь так поступить с нами, — твердил муж. — Подумай о ребенке.
— Я только о нем и думаю, — ответила Анна и закрыла за собой дверь.
В ту ночь Анна переночевала у подруги Кати. А утром, собрав последние силы, купила билет на поезд к родителям. Лишь оказавшись в родительском доме, Анна наконец смогла выдохнуть. Мама вызвала врача, и следующие несколько дней Анна провела в постели, восстанавливаясь после болезни и пережитого стресса.
Через неделю пришло сообщение от Павла. Муж просил вернуться, но не извинялся. Он писал о том, как Анна неправильно поступила. Анна не ответила. Вместо этого она подала на развод.
Павел звонил почти каждый день. Уговаривал. Угрожал. Давил на жалость. Но ни разу не признал своей вины.
— Ты перегнула палку, Аня, — говорил муж. — Пора возвращаться домой.
— У меня теперь другой дом, — отвечала Анна и клала трубку.
Развод оформили быстро. Анна не требовала ничего, кроме свободы. Через месяц она вернулась в город, сняла небольшую квартиру и снова погрузилась в работу. Беременность протекала без осложнений, словно организм, освободившись от постоянного стресса, наконец смог нормально функционировать.
Родители помогали Анне обустроиться. В новой квартире все было по-другому: светлые стены, минимум вещей, никаких упреков и требований. Никто не заставлял Анну чувствовать себя обязанной. Никто не диктовал, как жить. Свобода пьянила и окрыляла.
Когда Анна вспоминала жизнь у свекрови, по спине пробегал холодок. Как она могла так долго терпеть? Как позволила себе и своему еще не родившемуся ребенку оказаться в такой ситуации?
— Больше никогда, — шептала Анна, поглаживая растущий живот. — Я больше никогда не позволю никому так с нами обращаться.
Теперь Анна точно знала — настоящая семья не там, где требуют, а там, где заботятся и уважают. И пусть пока их семья состояла только из нее и малыша под сердцем. Это была настоящая семья, построенная на любви, а не на обязательствах.
– Ты всего лишь моя жена, а имущество – общее, – заявил муж, но её ответ его огорошил